В журнале "Свободная мысль" напечатана большая статья Д. Фурмана "Массовой сознание российских евреев и антисемитизм". Есть темы, о которых или надо молчать - или говорить без камня за пазухой. Я старался не трогать эту тему, но эта статья обязывает. Тем более что Д. Фурман обещает "упорядочить и сделать серьезный разговор" - ссылается на широкий опрос, в котором он участвовал. Я хорошо знаю это исследование и считаю, что оно не дает тех выводов, которые сделал Д. Фурман.
Как же Д. Фурман трактует другую важную проблему - ценностнориентации, которые в моменты острого кризиса определяют зачастую противоположные позиции? Д. Фурман представляет евреев как наиболее "рыночную" и "прозападную" группу. Он пишет: "С тем, что рынок - самая эффективная форма хозяйства, к которой надо как можно скорее прийти, несмотря на все издержки, согласились 22 % русских и 35 % евреев. С тем, что на западе создано лучшее из возможных обществ и нам надо следовать за Западом - 13,2 % русских и 52,5 % евреев... Движению демократических реформ симпатизируют 4 % русских и 17,5 % евреев" и т.д. Но и тут неладно: "Дело в том, что демократизм этот в какой-то мере - производное от антисемитофобии". Мол, ударим рынком по антисемитам! Но этот странный вывод сопровожден реверансами: "Разумеется, нельзя отрицать ни громадного вклада евреев в демократическое развитие всего мира и России, ни глубокой взаимосвязи борьбы за демократию с борьбой с антисемитизмом". Это уже похоже на идею фикс. Как раньше классовая борьба, теперь у нас "антисемитофобия" будет главным двигателем и содержанием истории. Ну, зачем, кажется, усложнять простой вопрос: для своих детей профессию бизнесмена желают 18,6% русских и 30% евреев. Кажется, дело бытовое - ан нет, Д. Фурман утверждает: "антисемитизм и "антисемитофобия" подталкиваю еврейскую социальную мобильность, ибо восхождение по социальной лестнице - это еще и бегство от антисемитизма, создаваемые деньгами высокий социальный статус делают человека относительно защищенным, оскорбить его, становиться опасным". Какая подводится теория: большинство русских обобрано, в кармане ни гроша, да и образования скоро не будет - оскорблять их, станет совсем безопасно.
.
Д. Фурман не привел важные мнения о "наилучшей эпохе в истории России". В среднем они таковы: правление Петра I - 34; правление Брежнева - 14; перестройка (1985-1991) - 3%. Перестройка уже в 1992 г. воспринималась как бедствие. Из полутора десятка "эпох" у всех народов она занимает одно из последних мест. Лишь респонденты-евреи назвали перестройку "наилучшей эпохой". Если влиятельная часть населения считает благом то, что для остальных - бедствие, если она культивирует "фобию" большинству соотечественников на основании вымышленных недобрых намерений - не есть ли именно это причиной напряженности? И ведь при этом авторитетные представители этой части высказываются по отношению к остальным народам исключительно агрессивно, намеренно оскорбительно - никто их не останавливает. Более того, оправдывают, как это, по сути, делает Д. Фурман. Разве здесь нет проблемы? Зачем же низводить ее до антисоветчины? Мы уже знаем от Геббельса и от Рейгана, что СССР - империя зла, много ли может добавить Фурман? Давайте все же идти дальше.
Сопоставляя все, что я видел, слышал и читал в России и зарубежьем, я не могу не прейти к выводу: русский народ на удивление устойчив против вируса антисемитизма - вот что является философской загадкой. Д. Фурман притягивает за уши совершенно другие явления - зачем? Он не прошено жалуется за Жириновского - того, мол, в детстве дразнили. Думаю, Жириновский поумнее и может отличить детский этноцентризм от антисемитизма. Все мы росли в интернациональных коллективах и в момент обиды говорили друг другу злые слова, "уязвляющие национальную гордость" - но это же из другой оперы. Через пол часа мы снова были братьями, мы не пели про "свинья маррана". Ребенком я был во время войны. В избе у старика за Кустанаем набилось много "выкавыренных" детей. Был и мальчик-еврей, сын кого-то из Академии наук (может, ныне он известный на Западе историк). Старик был суров, но все мы ощущали себя как будто за пазухой его тулупа. И это не было исключением. Мальчик-еврей был уверен, что он мог пройти хоть до Чукотки - и в каждом доме найти приют. Так положите это на чашу весов - или это для рыночного мышления мелочь? Не рановато ли плевать в колодец, ввиду грядущих холодных зим?
Другое явление - на взрослом уровне. Здесь есть много вековой ценностный конфликт, под которым - конфликт православия и иудаизма, двух мессианских, но разных мироощущений. Казалось даже, что двум мироощущениям такого накала не возможно ужиться, как двум медведям в одной берлоге. Этот конфликт выродился в антисемитизм в "сильно католических странах" - в Испании, Польше. Но с русскими-то этого не произошло. Напротив, здесь при естественной настороженности и напряженности возник постоянный неслышный диалог и попытка понять еврея (и даже многому у него научиться). Тут - коренное отличие от евро-центристского Запада. К антисемитизму как социальному и политическому явлению этот ценностный спор не вел. Никакой связи с "бытовым" антисемитизмом "философский анти иудаизм" не имел.
Вообще, не о бытовом же антисемитизме ведет речь Д. Фурман! Это обычные трения с этнически иными соседями, сочетающиеся с симпатиями и "позитивной" мифологизацией - в отношении евреев она не менее развита, чем "негативная". Остается недоверие, и настороженность к той части евреев, которая в переломные моменты острых кризисов в России становилось активной и влиятельной частью революционного или правящего меньшинства. Сегодня это проявилось еще в большей степени, чем в 1917, пусть не в виде чекиста в кожанке с наганом, а в виде банкира, эксперта и идеолога. Радикальные либеральные политики из евреев взяли на себя функции тарана, сокрушающего "старый режим". Они - наиболее беззаветные модернизаторы и западники, исполнители проекта, который большинству русских кажется гибельным. Казалось бы, естественная в этих условиях политическая неприязнь должна была бы превратиться в антисемитизм - так ведь нет этого! Эта неприязнь к радикальной верхушке не распространилась на евреев как народ, что подтверждается множеством фактов. Даже целый ряд явно провокационных высказываний и действий идеологов, направленных на создание русско-еврейского конфликта, не имел никакого успеха. Не желает русский народ впадать в антисемитизм - и все тут. И вместо того, чтобы понять, объяснить и беречь это качество, целый ряд радикальных еврейских интеллектуалов продолжают делать все мыслимое и немыслимое, чтобы посеять в русских вражду к евреям. Чего же этим хотят достичь?
Остается недоверие, и настороженность к той части евреев, которая в переломные моменты острых кризисов в России становилось активной и влиятельной частью революционного или правящего меньшинства. Сегодня это проявилось еще в большей степени, чем в 1917, пусть не в виде чекиста в кожанке с наганом, а в виде банкира, эксперта и идеолога. Радикальные либеральные политики из евреев взяли на себя функции тарана, сокрушающего "старый режим". Они - наиболее беззаветные модернизаторы и западники, исполнители проекта, который большинству русских кажется гибельным. Казалось бы, естественная в этих условиях политическая неприязнь должна была бы превратиться в антисемитизм - так ведь нет этого! Эта неприязнь к радикальной верхушке не распространилась на евреев как народ, что подтверждается множеством фактов. Даже целый ряд явно провокационных высказываний и действий идеологов, направленных на создание русско-еврейского конфликта, не имел никакого успеха. Не желает русский народ впадать в антисемитизм - и все тут.
И вместо того, чтобы понять, объяснить и беречь это качество, целый ряд радикальных еврейских интеллектуалов продолжают делать все мыслимое и немыслимое, чтобы посеять в русских вражду к евреям. Чего же этим хотят достичь?
